В порядке мастерской подготовки перечитываю "Ночь в одиноком октябре". С чего-то вдруг торкнуло посмотреть, куда же приходится октябрьское полнолуние в 2012 году. Таки на Самайн, да. Агхм.
... такого вот выходного. Выспаться как следует, почитать Олди, сделать генеральную уборку в квартире, порисовать, написать очередную главу, забраться в ванну и написать там стихотворение... Вчера, когда я шла домой и мерзла на холодном ночном ветру, я с грустью подумала, что колесо года повернулось в сторону темной и холодной поры. Пронзительно-красивое небо и холодный ветер пришли на смену теплым, одуряюще пахнущим сумеркам мая и июня. Мне пока не хочется думать, что будет, когда колесо повернется снова к свету. Пока что эти мысли вгоняют меня в ступор. Но я обязательно соберусь и наведьмачу себе все, как надо.
Нам не нужен пророк в шелке ярких одежд, Что принес из-за моря волшебную весть. Ни напыщенных слов, ни заемных надежд - Мы просто знаем, что магия есть.
Нам не нужно письмо, что приносит сова, Ни вселенское зло и ни кровная месть. Эй, зачем нам в школу идти волшебства? Мы просто знаем, что магия есть.
Нам бы только наутро открыть окно И напиться ветром из дальних мест Улыбнуться солнцу. Да, вот оно! Это верный знак, что магия есть.
А корона чуть вбок нахлобучена На запястьях звенят бубенцы... Не к тому была с детства приучена Чтобы мной восхищались глупцы
Вязкий страх и туман одиночества Расплескала на землю весны Оттого ли в плохие пророчества Я не верю, как в вещие сны?
Я - свободная странной свободою В неподъемных моих кандалах Награжденная ветром природою С Миром тягостным в тонких руках
Не зови меня вдаль! Не зови меня... Не сомненье. Не гордость. Не то. Просто в Мире Принцессу-без-Имени Знают все. Но не любит никто.
Бубенцы на запястье теперь действительно звенят. Тонкий браслет из синих нитей, перезвон маленьких бубенчиков при каждом движении руки. В этом есть что-то сказочное. Потому что делает меня на шаг ближе к той сказке, которую я создала когда-то. А еще это значит, что последняя строчка стихотворения в этом мире не актуальна. Спасибо, Ариа
Лытдыбр стихотворныйРасскажу я вам ребята Про сегодняшний квартирник... День мой начался банально - Прозвонил с утра будильник. Это значило, что Альке Надо срочно подниматься И на стрижку плюс окраску Собираться-отправляться. Чуть не так меня постригли, Как я в общем-то хотела Но покрасили неплохо... Впрочем, братцы, ближе к делу! Собиралась вся тусовка Где-то в пять на "Теплом стане" Тех, кто ждали опоздавших Сэро развлекал в бандане. Наконец все были в сборе И хозяин хаты с пикой (Или он был с алебардой?) Всех повел толпой великой. Мы колонной растянулись И в поход пустились пеший Из толпы знакомы были Только Ариа и Флэши Не запомнила я в общем Большинство того народу, Только с Темычем и Мерком Познакомились по ходу. Топать было нам далече До подножья башни средней В том походе мы шагали Где-то там в числе последних. Часть народа отрядили В супермаркет за жратвою Остальные штурмовали Лифты радостной толпою. Наконец-то все собрались В яркой пафосной квартире Первым сел с гитарой Сэро Начал петь на три-четыре. Следом девушка, чье имя Было Сержио, сдается. Все на бис просили песню Про пиратов где поется. Ну а следом к инструменту Села Ариа и спела "Колыбельной" - чуть не в слезы. Вот такое, братцы, дело. Песню Фогеля я тихо Менестрелю подпевала ... Надо ж, я ведь петь умею Я ж об том и не мечтала... Следом был Надим - товарищ Колоритный, с бас-гитарой Тут народ раздухарился Подпевали всей ватагой. А потом мы тихо смылись Ибо было уже поздно Ветер августовской ночи В уши дул вполне серьезно. Шли и рифмы сочиняли, А потом и песни пели До метро ведь путь неблизкий, Что скучать-то, в самом деле? ... Вот буквально только-только Донесли до дома ноги. Отпиваюсь теплым чаем И пишу вам эти строки.
Почувствовать себя средневековой дамой? Да запросто.
Воду горячую отключили, мыться приходится при помощи трех огромных кастрюль кипятка, двух маленьких кастрюль и бабушки, которая приносит в маленьких кастрюлях кипяток. Но в кипяченой воде мыться настолько приятнее, а кожа потом настолько мягче - кайф неописуемый.
В следующий раз буду делать вот это:
Спиртовая настойка из крапивы для оздоровления кожи головы. Свежие листья крапивы тщательно промывают, последний раз - кипяченой водой с содой - растирают, смешивают с десятикратным количеством спирта (водки) и настаивают в течение недели в плотно закрытом флаконе. Затем настойку фильтруют. Протирают кожу головы 1 -2 раза в неделю.
Настой мать-и-мачехи для лучшего роста волос. Обычно готовят настой мать-и-мачехи в сочетании с крапивой. Три столовые ложки высушенных трав заливают литром горячей воды и настаивают в течение 30-40 мин, процеживают и сразу же применяют. Иногда делают его крепче, заливая то же количество травы меньшим количеством воды, им пропитывают корни чистых волос не реже 1-2 раза в неделю.
Средство для укрепления волос из яйца и касторового масла. Смешайте 1 яйцо, 2 ст. ложки касторового масла, 1 ч. ложку столового уксуса и 1 ч. ложку глицерина. Непрерывно сбивая смесь, вотрите ее в корни волос. Покройте голову теплым махровым полотенцем, подержите некоторое время над паром и смойте. После этой процедуры волосы должны стать более густыми, блестящими, мягкими и лучше укладываться.
Для кожи надо бы сделать лосьон на основе соцветий ромашки и семян укропа.
Давит виски. Вы когда-нибудь видели, как наступают сумерки в городе Ан-таэлл, Городе Семи Ветров? Словно чернильная капля падает на Сумеречную Башню и растекается, расползается по улицам и переулкам вязкой, уютной темнотой. Один за одним зажигаются фонари – живые искры в теплом сумраке. читать дальшеДавит виски. Как сумерки по Ан-таэллу, по дому расползается жара. Я спасаюсь от нее в прохладной галерее – меня все равно никто не должен видеть. Остальным – тем, кто ждет, медленно плавясь от жары в Зале Рождений – приходится несладко. Я представила себе Крэйна – сосредоточенные серые глаза, мелкие капельки пота над верхней губой, сцепленные за спиной руки. Ему, наверное, сложнее всех. Он беспокоится за меня, волнуется перед долгожданным событием, но не может этого показать. Хозяин дома на перекрестье множества взглядов. Безмолвная статуя, олицетворяющая величие рода Тэсс. Пульсирующий жар в центре комнаты, который совсем скоро… Виски ломит так, что я сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в ладонь. Пытаюсь одной болью выместить другую. Крэйн. Этот долгий год мы делили это бремя – и эту радость – на двоих. Но последний шаг должна сделать я. Волна чужих мыслей, обрывков будущих слов и неясных видений нарастает. Накаляется нестерпимым жаром Зал Рождений. Уже скоро. Давит виски. Немилосердно впиваются в спину шнуры ритуального корсета, готовые лопнуть, как струна небрежного менестреля. Я носила этот корсет весь последний год, не снимая. Так было нужно. Так всегда было, с тех пор, как существует в просторах бескрайнего океана материк Кэрлати. Я закрываю глаза и вижу перед мысленным взором лицо Крэйна. «Дальмира», - шепчут его губы. – «Держись, девочка моя». Я держусь. Держусь за колонну, потому что в глазах темнеет, и жгучая волна захлестывает мое сознание. Я падаю в пустоту, кружась, и холодный мраморный пол ласково прислоняется к моей щеке. Говорят, есть миры, где дети рождаются на свет иначе. Матери вынашивают их в надежном укрытии собственного тела, а потом в положенный срок исторгают на свет. Сама я такого не видела, не знаю. Но говорят… На Кэрлати все иначе. Будущие мать и отец принимают решение о том, что хотят наследника. Женщина надевает ритуальный корсет, заявляя об этом желании миру, и муж сам затягивает на ней тугие шнуры. Вдвоем они запирают Зал Рождений – на целый год. И весь этот год из мыслей, чувств, впечатлений, воспоминаний обоих родителей ткется незримое полотно новой жизни. Образ будущего ребенка, его личность и душа набирают силу в голове родителей. Если заглянуть в замочную скважину Зала Рождений – хотя, конечно, лучше этого не делать – то можно увидеть разноцветный живой туман, пульсирующий ритмично, будто дыхание. …Шнуры корсета лопнули один за другим, оставляя на спине Дальмиры узор из красных полос. Он сойдет быстро, но знающие люди успеют взглянуть на него и предсказать судьбу новорожденного… Уже теряя сознание, я успела улыбнуться, услышав крик нашего с Крэйном сына в гулком куполе Зала Рождений.
Еле выскребла себя из кровати. Сон был ярким, полным событий, людей и нелюдей. Точно помню, что там были Омела, Ллейд, Фогель, Снивли, а еще Саша Смольников, коллега с бывшей работы. В метро чуть не заснула и, вывалившись из вагона на "Петровско-Разумовской", даже проверила, не снится ли мне все окружающее... Не снилось. Тяжко...
... эти люди, - думал дуб, тихо шелестя листьями на ветру. Две представительницы людской расы играли в странную игру в тени его ветвей. Размахивали кругами на палках, бывшими когда-то частью сородичей дуба, пускали в полет оперенный шарик. Подпрыгивали, гоняясь за вертким пернатым летуном, смеялись, перебрасывались понятными только им шутками. Дуб не умел понимать человеческий язык, хотя людей повидал на своем веку немало. Слишком уж они разные - деревья и люди, чтобы найти общий язык. Правда, та из двух, что поменьше ростом, с верткой косой из рыжих волос, как раз умела разговаривать с деревьями. Ее дуб видел часто, когда она целенаправленно пробегала мимо или прогуливалась - когда одна, а когда со светловолосым парнем. Деревья и травы вокруг знали ее. А та, что повыше, с короткой стрижкой, только училась понимать язык древесной братии. Разные пути. Разные ритмы жизни, разные цели. Но однажды из леса появляется человек, делает шаг навстречу, прижимается лбом к коре, обнимает шершавый ствол. Два совсем разных существа на несколько мгновений становятся одним и дышат в такт. Дуб шевельнул ветвью, ловя на лету пернатый шарик и улыбнулся, глядя на забавные попытки девушек сбить летуна на землю их странными палками. Разумеется, деревья тоже умеют улыбаться. Нечасто дубу выпадала такая забава - поучаствовать в человеческой игре. - А что, если?... - подумал дуб. Что, если однажды из леса появится его человек? Обнимет ствол и станет шептать что-то на своем языке, и они поймут друг друга. А потом уйдет, спеша по своим суматошным делам. И дуб будет ждать его возвращения, зеленым летом и золотой осенью, бойкой весной и тихой зимой... Наверное, было бы здорово. Пернатый шарик наконец слетел с дубовой ветки, и девушки продолжили игру. А дуб стоял рядом, улыбался и мечтал...
Омела, кстати, у меня болят мышцы правой руки. И не только)))
... полдня сидеть в кафешке с прообразом главной героини текущего произведения. Смотреть, как она краснеет от смеха и щурит на солнце яркие, зеленые глаза. Курить кальян, представляя сидящую перед тобой девушку не в футболке и коричневых штанах с кроссовками, а в серых одеждах воина Колыбели Героев, с мечом на поясе. Смешливая, стервозная, а потом вдруг - неожиданно серьезная, понимающая, вдумчивая. Получилась ли она на моих страницах такой же? Спасибо за Алату, Маша. Легкой тебе дороги в суровое Кемерово.
После всех описанных выше событий сижу я, никого не трогаю, починяю примус разрисовываю витражными красками банку под морскую соль. А один из тюбиков с краской никак не хочет рисовать. "Нужно его проткнуть", - подумала я. Единственную иголку в моем хозяйстве искать почему-то не захотелось. - Дайвер, а Дайвер! - крикнула я соседу. - А нет ли у тебя под рукой чего-нибудь острого типа булавки? - Посмотри в старом комоде под зеркалом, там вроде какое-то швейное барахло осталось от предыдущих жильцов, - отозвался Дайвер. Я полезла в комод, нашла коробочку с нитками... и сползла по стене от смеха. Нет, иголки я там не нашла. Но в коробочке помимо ниток лежали серьги. Дешевая, казалось бы, бижутерия. Но 1 - с висюльками, а я последнее время часто думала, не купить ли такие и 2 - красивого, насыщенно-красного цвета. Цвета свечи, горевшей на столе весь вечер. Цвета праздника. И было это за шаг до полуночи, в последние минуты Ламмаса. Попробуйте мне сказать, что чудес не бывает))) Спасибо.
P.S. А еще там была пуговица огромных размеров, с какими-то странными знаками по ободку. Мне кажется, ее нужно подарить Флэш)))
Мега-дыбрПервая часть дня прошла под девизом «Выходные двух американских домохозяек». Мы с Фогель встретились на «Южной» и бодро потопали дворами в близлежащий «Спортмастер». Разговоры крутились вокруг темы «Ну и молодежь нынче пошла!» В «Спортмастере» мы устроили шоппинг со всеми прилагающимися к этому девачковыми возгласами «Ах, а мне бы похудеть!» и «Нужно обязательно брать эти кроссовки, пока скидка!» Фогель, как обладательница мега-скидочной карточки, изрядно поспособствовала тому, что я вышла из «Спортмастера» не только со штанами цвета хаки (давно мечтала о таких, с карманами и поясом, этакие «приключенческие»), но и с черными кроссовками (о которых тоже давненько подумывала), уложившись при этом в 2500 р. Как заправские американские домохозяйки, мы пошли обмывать покупки в кафе ТЦ «Глобал Сити» с дивным названием «Горошек». Антураж кафе был под стать – яркий, веселый и детский. Там мы подкрепились пиццей, капуччино и лимонадом, вспомнили молодость, снова потрындели на тему «Ну и молодежь пошла!» и перемыли кости жителям Рублевки. После чего затарились в соседнем «Перекрестке» всякими полезными в хозяйстве штуками вроде стирального порошка и туалетной бумаги (домохозяйки же ж!» и поехали в сторону моего дома. План был такой – дотащить покупки, выпить чаю и отправить Фогеля на встречу с ее друзьями в Сокольники. Но этим планам не суждено было сбыться. То есть, до «Севастопольской» мы спокойно доехали. Но на выходе на поверхность узрели нефиговый такой ливень и решили его переждать в переходе. Ха-ха три раза. Ливень и не думал переставать. «Ничего!» - решили мы и бодро пошагали в сторону моего дома, вооружившись Фогелевым зонтиком. И тут началось… Ливень, казалось, припустил в три раза сильнее, и по асфальту разливались реки, которые можно было только переплыть. Штаны у обеих промокли до колен, я поскальзывалась на собственных босоножках. В итоге я плюнула на все и пошла дальше уже без зонтика (потому как в большинстве мест пройти можно было только гуськом, да и то с большим трудом). Мы полезли обходить здоровенную лужу и вместо этого набрели на траву и грязь. Истерически хихикая, мокрые одна по пояс, вторая и вовсе насквозь, мы наконец добрели до подъезда. «Ведьмо-дууууры!» - услышали жители третьего этажа наше самокритичное, когда мы вывалились из лифта. Дома я переоделась в сухое, а Фогелю вручила плед – штаны ей пришлось развесить для просушки. Фогель сначала просто бродила по квартире, завернувшись в плед и смущая Дайвера, а потом при помощи моего гламурного пояска с колечками соорудила себе из пледа тру-ведьминское платье (она обещала выложить фотку). И заявила, что никуда ехать уже не в состоянии. Тогда мы налили себе чаю и стали ждать в гости Йолло (он же Сайрэ), который как раз ехал от бабушки с полными сумками дачных даров природы. «Так это ж у нас настоящий Ламмас получится!» - возрадовались мы и зажгли красную свечу. За окном продолжала громыхать гроза, а дождь то почти прекращался, то припускал с новой силой. Тут как раз подоспел Йолло, и на кухне была устроена ритуальная готовка ритуального же супа из фасоли, картошки, морковки, помидоров и лука, с большим количеством пряностей. Никак не могу решить, кто смотрелся колоритнее – Фогель, которая в тру-ведьминском платье с таинственным видом помешивала ритуальный суп деревянной ложкой или Йолло в промо-форме «Дымов». Суп удался на славу, как и последовавшие за ним беседы. - Ты их инициируй в ковен, а они тебя через пять лет сделают Верховной Жрицей! - О, инициируй меня по самую фиолетовую чакру! Потом Фогель и Йолло ушли, оставив меня с зажженной свечой (все еще горит!) и в странном состоянии. Как будто я переела энергии (такой вот сытый-сытый Аль) и теперь надо лечь спать и ее переварить. А потому что ибо нефиг так весело праздновать Ламмас! Тут и празднику конец, а кто праздновал – молодец!
Этот город никогда не спит. Ранним утром, поздним вечером и глубокой ночью, а уж тем более днем в нем не затихает шум машин - порой на грани слышимости, но он чувствуется даже из сердца лесопарка Покровское-Стрешнево. Но нам, современным ведьмам, это не помеха. Уверенно протопать по едва заметной тропинке к своему дереву. К сосне, которая всегда ждет меня здесь, могучая и солнечно-огненная. Прижаться лбом, опустить ладони на теплую кору, сделать шаг в сторону от никогда не затихающего шума города и громких голосов гуляющих неподалеку людей. Снова бесконечно удивиться тому, что дерево дышит (ну наааадо же!) и увидеть в темноте под закрытыми веками себя, стоящую в обнимку с сосной на маленьком островке зеленой травы, на равнине покрытой густым туманом. А потом вдруг понять, что туман - это облака, и мир остался далеко внизу, а сосна - это тот стержень, вокруг которого этот мир построен. Мне нравится жить в мире, в котором есть волшебство. Я бесконечно счастлива, что умею его видеть.
... было стойкое ощущение, что кто-то свернулся клубочком на соседней подушке. Ощущение присутствия дружественного существа. Хм... Или меня так под конец рабочей недели переглючило? Признавайтесь, кто?)))