Говоря о сновидениях, следует признать: не всякий рождается демиургом, но любой может стать им на время, во сне. Люди, даже самые мечтательные, редко ценят такую возможность, полагая, будто значительные события могут случаться только наяву.
И лишь демиурги знают, какое великое множество восхитительных миров рождается каждую ночь. Поэтому они приветствуют всякое утро с печалью и почтением, как и подобает встречать бесконечную череду апокалипсисов.
Как же мой кот меня напугал! Хожу по дому - нет его. Зову - не выходит, не отзывается. Заглянула под мебель, под ванну - ну нигде нет. Поискала в подъезде, вдруг выскочил, когда бабушка заходила? Нигде нет, у соседей на первом этаже гора хлама - ремонт, и подъезд нараспашку. Ну, думаю, точно выбежал, у них еще грохот и шум на весь подъезд от ремонта, а он шума боится... Ищу во дворе - нет. Уже слезы текут, думаю - все, потеряла кота, не найду.
А потом пришла бабушка и нашла его! Кот, оказывается, от звуков соседского ремонта спрятался внутрь дивана, так что при заглядывании под диван его не было видно, и не вылезал, когда его звали.
Некоторые книги я читаю с восхищением. "Ух ты! Какой стиль! Какой язык! Мне до такого расти и расти!" или "Ну и задумка! Здорово! Вот так поворот сюжета, это ж сколько фантазии нужно иметь!" или "Какая отличная проработка деталей, сколько всего интересного в придуманном автором Мире!" Бывает и так, что читаешь со скукой и не дочитываешь, или думаешь "Какой бред!", как в случае не к ночи упомянутого "Года полнолуний" Прозорова.
А бывает, как вчера, когда я читала Пехова, "Крадущийся в тени". Мысль была только одна, неотвязная: "Я тоже так умею"))))))))))))
читать дальшеТрудное это и запутанное дело - писательство. Писатель должен не наблюдать жизнь, а жить в жизни, наблюдать ее не снаружи, а изнутри. Между тем обычная история жизни писателя: удалась ему вещь, обратил на себя внимание - и бросает прежнюю работу, и становится профессионалом. И вот - человек садится писать не тогда, когда ему что-то нужно сказать, а тогда, когда нужно платить за квартиру, шить жене пальто. И на глазах свежий росточек таланта желтеет, сохнет. И нет уж писателя. Начинающий писатель, если он уважает свой талант и дорожит им, не должен "жить" литературой. Чем угодно добывай средства к жизни, только не писательством. Придет время, и то же писательство самотеком начнет кормить тебя произведениями, написанными раньше.
Не говорю уж об этом. Но писатель, становясь профессионалом, сам вырывает себя из жизни. Обычная теперь для него среда - товарищи писатели, заседания секций, ресторанчики, клуб писателей. Варка в собственном соку. А потом куда-нибудь выезжает, ходит с блокнотом и "набирает материал".
Нужно в жизни жить, работать в ней - инженером, врачом, педагогом,
рабочим, колхозником.
- Хорошо, а когда же тогда писать?
- Когда? После работы. В дни отдыха. В месяц отпуска.
- Много ли тогда напишешь?
- И очень хорошо, что немного. Все, что тогда напишется, будет полноценно, нужно. А так, по совести сказать, взять почти у любого писателя полное собрание его сочинений, - много ли потеряет литература, если выбросить из него три четверти написанного?
Когда в загорающемся сиянии славы, средь гула восторженных приветствий в литературу вступает молодой талант, мне всегда бывает за него страшно и больно. Как будто на большой высоте человек пошел по слабо натянутому канату. Знает ли он, какой это опасный путь, знает ли, что из многих десятков людей до конца дойдут, хорошо, если двое, трое? Знает ли, что с каждым шагом все больше должна расти его строгость к себе, что не нужно прислушиваться к доносящимся снизу восторженным крикам и рукоплесканиям?
Можно все это знать, и все-таки голова начинает сладко кружиться, исчезает подобранность тела, ноги бойко и развязно ступают по канату - и летит человек вниз, и расшибается насмерть. И никто даже не ахнет, не подбежит к его трупу. Равнодушно поглядят и скажут:
- Еще одна несбывшаяся надежда!
Я замечал на себе в начале литературной работы: каждый успех снижал требовательность к себе, с каждым успехом начинало писаться "легче". И как в это время бывал полезен жестокий щелчок - отказ редакции, суровая встреча критики!.. Просите, товарищи, судьбу, чтоб она была к вам построже и позлее.