Как здорово быть мной!
Всколыхнулось. Эх, город... если бы ты не стал мне золотой клеткой, я могла бы полюбить тебя. Если бы только хоть ненадолго забыть о тоске по гранитным набережным Невы (по которым мне, видно, судьбой написано вечно тосковать издалека), ты мог бы стать мне родным. Мне ведь нравилось касаться ступнями твоих стертых каменных мостовых, по которым невозможно было ходить на каблуках. Мне нравились твои узкие средневековые улочки - чем дальше от центра, тем меньше попадается признаков современной цивилизации, тем ярче чувство остановившегося времени. Песчинки столетий неслышно шуршат, приглушая шаги. Мне нравились твои уютные кафешки, которые местный народ именует "паштелария", неизменный кофе с молоком и "бола де Белем" - слоеные корзиночки с нежным кремом. Мне нравился даже зимний туман, накрывающий исторический центр ватным одеялом, и дождь в мой день рождения.
Странно. Издалека все видится совсем по-другому, и по-настоящему мы начинаем ценить уже после того, как потеряем.
Элваш, Элваш. Вряд ли мы увидимся снова. От этого грустно и сладко, но я обещаю: ты не уйдешь из моей памяти, ты будешь снова и снова оживать на страницах моих книг. Как ожила сегодня площадь с "пелоринью", как оживали твои улицы в отложенном пока "Глотке эльфийского портвейна".
Помни меня, город.
И прощай.
Странно. Издалека все видится совсем по-другому, и по-настоящему мы начинаем ценить уже после того, как потеряем.
Элваш, Элваш. Вряд ли мы увидимся снова. От этого грустно и сладко, но я обещаю: ты не уйдешь из моей памяти, ты будешь снова и снова оживать на страницах моих книг. Как ожила сегодня площадь с "пелоринью", как оживали твои улицы в отложенном пока "Глотке эльфийского портвейна".
Помни меня, город.
И прощай.